Ледяной поцелуй страха - Страница 23

— Там травы по пояс.

— Можете остаться тут или выбрать другой путь. Где трава не по пояс, — едко заметила Полина.

Геннадий метнул на нее враждебный взгляд и первым ринулся в поле. Он шагал широко и высоко поднимал ноги, отчего его походка казалась комично-театральной. Остальные последовали за ним. Последним шел Андрей с сыном на плечах. Длинные травяные стебли будто связывались между собой, создавая подобие силков, и мешали движению, не пускали. Полине не к месту вспомнился вчерашний кадр, сделанный Настей, на котором в поле оказались неизвестные личности. Девушка невольно поежилась и украдкой огляделась, словно боялась обнаружить себя в окружении призраков. Воображение разыгралось, ей уже начинало казаться, что это не стебли травы цепляются за одежду, а костлявые руки невидимок с косами. И когда острый лист осоки оставил на ее руке чуть выше запястья порез, она вскрикнула так громко, что на нее все встревоженно оглянулись.

— Ничего, ничего… Неожиданно просто.

Не объявишь же во всеуслышание, что она в первую секунду вообразила себе, что обрезалась о косу тех, кто, возможно, находится среди них в поле, но невидим. Вдруг ей в голову пришла одна идея. Она нагнала подругу и шепнула ей:

— Насть, сделай пару кадров.

— Зачем?

— Потом скажу. Просто сними поле в нескольких местах и покажи мне кадры.

Настя вздохнула, сняла с плеча сумку, бросив ее прямо в траву, и расчехлила камеру.

— Не вовремя вы фотосессию затеяли, красотки, — буркнул Геннадий, оглянувшись на щелчки. Настя мстительно навела на него камеру и сняла парня крупным кадром. Геннадий сморщил нос и отвернулся.

— Покажи теперь, — попросила Полина.

Подруга послушно пролистала отснятые кадры.

— Девушки, давайте уж фотографии будем на вокзале рассматривать! А еще лучше — в поезде, — поторопил их Геннадий.

— Погодите вы! — отмахнулась Полина. И вновь обратилась к подруге: — Пролистай еще раз.

Настя послушно показала ей повторно отснятые кадры.

— Никого нет. Помимо нас, никого тут больше нет.

— А кто еще должен быть? — пожал плечами Геннадий, оказывается, прислушивающийся к их разговору. Настя без слов нашла вчерашний кадр и продемонстрировала ему его.

— Ух ты! — с каким-то мальчишеским восхищением воскликнул молодой человек и обратился к Андрею, дожидавшемуся всех с Никитой на плечах в сторонке:

— Ты видел?

— Видел.

— Это что же получается, что на поле полным-полно каких-то чудовищ — призраков или кого еще там? — обвел рукой просторы Геннадий и заметно поежился.

— Нет тут никого. Сейчас, по крайней мере, — ответила Настя.

— Или просто не запечатлелись на фотографиях. А жутко как, а? Брррр, — передернул плечами молодой человек.

— В гостинице мы тоже могли бы сделать несколько снимков «в пустоту», а затем посмотреть, отразится ли кто на них, — сказала Полина.

— Ну, знаете, мне бы не хотелось обнаружить, что со мной по соседству в номере проживает одно из тех вон чудовищ, — кивнул на камеру в руках Насти Геннадий. — Меньше знаешь, лучше спишь. Это, во-первых. Во-вторых, я не собираюсь туда больше возвращаться. Тут должна быть какая-то дорога, и я ее найду, даже если мне придется идти через это поле полдня. Так что оставь, писательница, свои идеи для книги. Если тебе хочется и дальше щекотать нервы, то возвращайся. Я же предпочитаю обо всем прочитать потом. Надеюсь, ты в финале даешь всему объяснения? А, писательница?

— Даю, даю, — поспешила успокоить его Полина. — Только вот незадача, не все персонажи до финала доживают. Особо дотошные погибают мучительной смертью еще на первых страницах.

— Ого! — в притворном ужасе воскликнул мужчина. — Опасная женщина! С маньячными наклонностями. А с виду — нежный лютик. Ну что ж, буду иметь в виду. С этой минуты — респект и уважуха.

Он отвесил Полине шутовской поклон и двинулся дальше за продолжившим путь Андреем.

— Пришибу ведь! — процедила сквозь зубы Полина, так, что ее услышала лишь Настя. — Специально введу такого героя, а потом… Кирдык!

— Успокойся, — засмеялась подруга. — Он специально тебя провоцирует, не понимаешь, что ли?

— Зачем?

— Нравишься ты ему!

Полина громко хмыкнула.

— Тебя что, в детстве мальчишки за косички не дергали? — продолжала весело рассуждать Настя, идя на расстоянии от Геннадия. — Забыла, как они в детстве выражали свои симпатии?

— Я не носила косички. У меня была короткая стрижка.

— Повезло. Тогда, может, у тебя отнимали портфель и закидывали его на шкаф?

Неразборчивое мычание подруги Настя расценила как согласие.

— Вот, понимаешь. Мальчишки потом вырастают, но, похоже, не особо взрослеют. Костюмы нацепят, ноутбуки заведут, а от детских замашек так и не избавляются.

«К сожалению «детские замашки» тоже взрослеют и превращаются в куда более жестокие взрослые поступки», — вздохнула про себя Полина.

Следующий роман она, воодушевившись успехом, написала за три месяца: продолжение к первой истории писалось легко, герои были знакомы и любимы. В работе ожидание выхода первой книги проходило легче, хоть долгое отсутствие новостей и беспокоило. Иногда Полина писала заведующей редакцией, интересовалась датой выхода книги. Ответы приходили с задержкой и были до боли лаконичны: старт серии переносится, нужно подождать. И Полина ждала. Второй роман приняли без задержек и доработок. А затем наступили новогодние праздники, последующие за ними десятидневные новогодние каникулы. Полина перестала писать письма с вопросами о старте серии. И вот однажды в один из февральских дней она получила короткое письмо: «Вышла ваша книга. Поздравляю!» А как она радовалась, когда наконец-то разыскала в магазине свою книгу — на нижней полке, куда мало кто заглядывает, задвинутую к самой стенке. Вряд ли кто бы ее там обнаружил. Это только Полина, покружив среди полок почти с час, попросила помощи у продавца-консультанта и уже вместе с ней не без труда разыскала маленькую книгу в аляповатой обложке. «Это моя!» — еле сдержала Полина восклицание. Может, задержись служащая с ней еще хоть на пару мгновений, девушка и призналась бы, что является автором романа.